Камрад
|
//Блин, не дали сумку отнести!!!... И песенку спеть!!! Ладно, будем импровизировать - как и обычно... //
СОН ФИРСА (Т.Е. ЕГО ОСТАТКИ)
Уже на грани сна и бодрствования ему послышался мягкий женский голос: "Ты всё сделал правильно, сынок. Только не предавай её. Ибо она верит в тебя."
ЛАЙНЕР, КАЮТА
Значит, он сам чем-то опять обидел её. Чем? Что-то сказал во сне? Хм... Тут он заметил артефакт. Так, значит, и от подарка она отказалась. Лекс почувствовал себя так, словно ему плюнули в лицо. Ведь он так старался для неё, за что же... Ну что ж... Он сжал артефакт в кулаке и призвал Силу, разрушая его. Переждав положенный приступ боли, он поднял голову и только сейчас он заметил мерцающую записку.
"Ты - ХОРОШИЙ учитель, Лекс. А я - хорошая ученица. Спасибо за всё. Прощай."
Честно говоря, он ничего не понял. Учитель? В каком смысле? Мда, ясно то, что ничего не ясно. Ну хорошо, оставим её пока. Потом, как остынет, поговорим и всё выясниться. Скорее всего, это какое-то недоразумение.
Где-то на самой грани сознания послышался тихий смешок и долгий тягучий звук, будто задели басовую струну лютни:
- "Недоразумение, говоришь?... Бедный мальчик, ты так ничего и не понял?..."
- Кто здесь? - вскинулся Лекс, ибо голос был женским. - Мотылёк, ты?
- "Нет." - снова смешок, снова одиночный звук струны - на этот раз крайней верхней.
- "Что тебе надо?" - Лекс перешёл на ментальную речь.
- "Да, собственно, ничего..." - и опять звук струны. Будто кто-то, скучая, дёргал поодиночке струны, просто слушая их звучание. - "Ты хочешь понять, почему она ушла? А сам разве не догадываешься?" - и опять струна, аж зубы заломило!
- "Прекрати издеваться!!!"
- "Я - издеваюсь?" - низкий грудной смех. Нет, это не Мотылёк. И не Акса. Но кто? Голос казался знакомым. - "Бедный, глупый и злой мальчик!..."
- "Я не мальчик!!!" - Лекс с рычанием сжал виски, но голос от этого не исчез. Правда, и громче не стал.
- "Так ты хочешь узнать, почему ушла Акса, или нет?"
- "Да!!! Да, Свет тебя побери!!!..."
- "Глупыш. Свет и так со мной... впрочем, как и Тьма... Хорошо. Слушай."
Прозвенел перебор струн, и началась песня. Точнее, даже не песня - напевный речитатив под задумчивые звуки лютни:
Ледяное узорочье
Листья холодом трогает.
Я отравлена горечью,
Я больна безнадёгою.
Клеветали – не верила.
Обижали – не помнила…
Растащили, развеяли,
Чёрным ядом наполнили…
Под глумливые гомоны
Воронья жесткокрылого
Умираю, изломана
Тяжкой мукой бессилия.
Стынет кровь омертвелая,
Давит грудь душным обручем…
Не касайся ветвей моих!
Я отравлена горечью!
/А. Хаджетт. "Анчар"/
- "Ну что? Теперь, надеюсь, ты понял, малыш?" - голос скользнул в снисходительное сожаление.
И Лекс, наконец, узнал его. Голос женщины-менестреля из той харчевни!
- "А ты не так уж глуп." - похвалили его. - "Хотя угадал не совсем верно."
- "Хватит говорить загадками! Кто ты?! Назови своё имя!!!"
- "У меня много имён, глупый мальчик, забывший о том, что его произвела на свет женщина. //надеюсь // Какое из них тебе сказать?"
- "Любое!!! И убирайся!!!"
- "Хорошо. Меня зовут Ма. Просто Ма, хотя разные существа произносят по-разному: Маа, Маат, Ма'а... Впрочем, это и неважно, верно, малыш? Ведь на всех языках это означает одно - "МАТЬ"... " - вновь смешок. - "Однако, я заболталась с тобой. Будет жаль, если ты не поймёшь преподанного тебе урока, малыш! И последнее: оставь в покое моё дитя. Ты и так принёс ей слишком много горя и боли. Хоть в этом будь мужчиной, а не младенцем. Прощай."
Голос оборвался перебором струн, а потом и он стих. Словно и не было ничего.
ЛАЙНЕР, КОРИДОР
Оказавшись в сети, Акса почему-то не стала вырываться и звать на помощь. Вместо этого она почему-то внимательно и испытующе посмотрела на своих пленителей, горько улыбнулась краем губ и... закрыла глаза, расслабляя стянутые сетью мышцы.
|